После того как Григорий описал сцену за столом, когда ворвался Дмитрий Федорович и
избил отца, угрожая воротиться убить его, — мрачное впечатление пронеслось по зале, тем более что старый слуга рассказывал спокойно, без лишних слов, своеобразным языком, а вышло страшно красноречиво.
— Я должен вам сообщить, — произнес тоже дрожащим голосом Алеша, — о том, что сейчас было у него с отцом. — И он рассказал всю сцену, рассказал, что был послан за деньгами, что тот ворвался,
избил отца и после того особенно и настоятельно еще раз подтвердил ему, Алеше, идти «кланяться»… — Он пошел к этой женщине… — тихо прибавил Алеша.
Неточные совпадения
— Это он
отца,
отца! Что же с прочими? Господа, представьте себе: есть здесь бедный, но почтенный человек, отставной капитан, был в несчастье, отставлен от службы, но не гласно, не по суду, сохранив всю свою честь, многочисленным семейством обременен. А три недели тому наш Дмитрий Федорович в трактире схватил его за бороду, вытащил за эту самую бороду на улицу и на улице всенародно
избил, и все за то, что тот состоит негласным поверенным по одному моему делишку.
Все время, пока я носил эти полторы тысячи, зашитые на груди, я каждый день и каждый час говорил себе: «Ты вор, ты вор!» Да я оттого и свирепствовал в этот месяц, оттого и дрался в трактире, оттого и
отца избил, что чувствовал себя вором!
Он послал было своего младшего брата к
отцу просить у него эти три тысячи в последний раз, но, не дождавшись ответа, ворвался сам и кончил тем, что
избил старика при свидетелях.
Потому что, когда сынов Израиля стали
избивать язычники, а было это дело при Маккавеях, то ваши
отцы погибали, как овцы, потому что не брали меча в субботу.
Люди схватят его, будут судить и сошлют в Сибирь, как сослали его
отца… Это возмущало его, и он суживал свою жажду мести до желания рассказать Кирику о своей связи с его женой или пойти к старику Хренову и
избить его за то, что он мучает Машу…
— Яшка-то напился вдрызг, да
отцу и бухнул прямо в глаза — вор! И всякие другие колючие слова: бесстыжий развратник, безжалостный… без ума орал!.. А Петруха-то его ка-ак тяпнет по зубам! Да за волосья, да ногами топтать и всяко, —
избил в кровь! Теперь Яшка-то лежит, стонет… Потом Петруха на меня, — как зыкнет! «Ты, говорит… Гони, говорит, вон Ильку…» Это-де ты Яшку-то настроил супротив его… И орал он — до ужасти!.. Так ты гляди…
— Илья! — истерически громко крикнул Яков. —
Отец меня…
избил!
— Он тут все кутил… Безобразничал — ужасно! Вдруг как-то началось у него… Сначала
избил в клубе зятя вице-губернатора. Папаша возился, возился, чтоб загасить скандал. Хорошо еще, что избитый оказался человеком дурной репутации… Однако с лишком две тысячи стоило это
отцу… А пока
отец хлопотал по поводу одного скандала, Фома чуть не утопил целую компанию на Волге.
Пётр. Да, плохо, когда про
отца так говорят… Любовь, правда, что он приказал
избить арестованных и двое умерли? И что этого не нужно было делать?.. Правда?
— Кое-что сам дошел, а другое
отец дьякон от Преображения поучил… Есть же, господи, такие на свете счастливые люди, — продолжал он с горькой улыбкой, — вон Пеклису
отец и скрипку новую купил и учителя нанимает, а мой благоверный родитель только и выискивает, нельзя ли как-нибудь разобидеть… Лучше бы меня
избил, как хотел, чем это сделал. Никакого терпенья недостает… бог с ним.
Отец и сын сидели в шалаше друг против друга, пили водку. Водку принес сын, чтобы не скучно было сидеть у
отца и чтобы задобрить его. Сережка сказал Якову, что
отец сердится на него за Мальву, а Мальве грозит
избить ее до полусмерти; что Мальва знает об этой угрозе и потому не сдается ему, Якову. Сережка смеялся над ним.
— А такой был в Гаях у нас человек,
отец ей, Корней Васильевым звали. Богатей был. Так возгордился на жену. Ее
избил и ее вот испортил.